Аркадий Холопов: «Пусть в храме будет одна икона, но правильная»

В Армавире приступают к росписи Свято-Никольского собора. Выполняет работы артель художников из Москвы и Сергиева Посада. Возглавляет ее Аркадий Холопов, который 13 лет руководил иконописными мастерскими Троице-Сергиевой лавры.

На встрече с корреспондентом «АС» он рассказал, в чем ценность канонической иконописи для России, как оформляют храмы на Кубани и почему людям должно быть одинаково благостно во всех православных церквях.

— Вам предложили расписывать собор в Краснодарском крае впервые?

— Да, на юге наша иконописная мастерская «Икона в каноне» над росписью религиозного учреждения работала только в Ростовской области.

— Епископ Армавирский и Лабинский Савва однажды сказал, что на Кубани храмы не всегда оформляют в каноне.

— Да, встречаются храмы, действительно, выполненные не по канону. Когда в иконописи стали отходить от канонов, сложно сказать.

— А что есть строгое соблюдение канона в иконописи?

— Это стиль, сформированный на лучших древних образцах: византийских и русских. Важна каждая деталь: начертания образа и силуэта, грамотная постановка рук. В старинных иконах есть ответ на все вопросы, которые могут возникнуть у художника: как изобразить нос, глаз, складки одежды, фигуры, соотношение обратной перспективы. Иными словами, спектр приемов, которые использует иконописец.

К эталонным произведениям относятся иконы Андрея Рублева, Дионисия, Феофана Грека, Даниила Черного, а также учеников Рублева. При Московской духовной академии, где я учился на факультете иконописи, именно этих авторов нам ставили в пример.

— Почему важно следовать канону и не вносить в росписи ничего авторского?

— Иконопись — это богословие в красках. Художник, работая над росписью храма, не является автором сюжетов, а пересказывает Евангелие. Все каноны, правила утверждены святой Церковью, как Конституция. Мастерство росписи передается из поколения в поколение. Так расписывали всегда, и только влияние Запада в XVII—XVIII веках привнесло иные тенденции. Уже «строгановские письма» — это начало упадка, когда стало заметно отношение к деталям и украшательству.

— То есть строгановская школа живописи, названная по фамилии сибирских купцов-меценатов Строгановых, содержавших иконописную мастерскую, выделяется стремлением к украшению?

— Изначально ее иконописцы придерживались московского художественного стиля, в мастерской работали многие мастера из Москвы. Со временем строгановские иконописцы разработали собственные приемы.

Главными особенностями строгановской школы стали миниатюрные размеры икон, сложные композиции и сочная цветовая гамма — на полутонах желтых, красных, розовых, зеленых и черных красок. Часто мастера украшали работы золотой и серебряной росписью.

Фигуру святого они обычно помещали в центр иконы, ее изображали крупными цветовыми пятнами. Центральный образ обрамляли причудливым детальным пейзажем с палатами. Людей и растения изображали реалистично, максимально близко к натуре, все элементы тонко прорабатывали.

— И иконопись стала приближаться к декоративности?

— Можно и так определить. В России существуют такие виды традиционного искусства, где декоративность уместна и естественна. Например, палехская миниатюра. Задача иконы в другом. Она предмет литургический, поэтому образ должен располагать человека к молитве. Умиротворенные лица, образы, цветовая гамма — все в иконописи подчинено этой задаче.

В современной иконе отражается видение мастеров XXI века. Хорошо, пусть будет и ярко, и цветно, но это будет правильно.

— А как вы относитесь к работам петербургских иконописцев нового поколения Филиппа Давыдова и Ольги Шаламовой? Считают, что у этих художников оригинальный авторский стиль.

— Существует веяние, когда художник проявляет себя в иконописи как автор. Что плохо, потому что за этим стоит гордыня. Какой смысл автору искать язык и форму, когда установлены правила написания иконы? Для художника создание иконы — это не творчество, не самореализация, перед ним стоит задача сделать икону понятной. Чтобы человек, видя святой образ, проникся им.

А по части росписи, задача иконописца — наполнить храм содержанием. Чтобы прихожане ощущали: здесь пребывает Господь.

Но еще существуют законы архитектуры, живописи, каноны иконописи, которые при росписи храма нужно соединить. Есть масса примеров, где можно черпать вдохновение: иконостас кисти Андрея Рублева в Троице-Сергиевой лавре, фрески Дионисия в Ферапонтовом монастыре, росписи храмов Московского Кремля.

— Использование орнамента при росписи православных церквей — тоже дань моде?

— Я сторонник минимизации орнамента, так как его изобилие мешает восприятию самих образов Божьих. Например, Дионисий практически не писал узор. Иконописец пространство заполняет смыслом, а не украшением. А иконописный образ всегда наполнен смыслом.

Иконописную традицию создавали тысячелетиями, и вот приходит XXI век, и нам захотелось писать иконы на греческий, египетский лад. Мы живем в России. Почему не любим свое, русское? Весь мир восхищается русской иконой.

— Значит, Свято-Никольский собор в Армавире будут расписывать по канонам?

— Да, владыка благословил.

— Как много времени потребуется для выполнения полного цикла работ?

— Год-полтора.

— На стенах собора появятся сюжеты из жития Николая Чудотворца?

— Это станет известно в течение трех месяцев. Дело в том, что сюжеты храмовой росписи определяет духовенство. Мы, художники, реализовываем их видение.

— С чего начнете оформление интерьера храма?

— С исследования поверхности стен. Проведем анализ штукатурного покрытия,
выявим бухтящие места, кракелюры. Выровним и укрепим стены.

Писать будем по сухой поверхности силикатными красками. Они прекрасно имитируют натуральные красящие вещества, замечательно держатся, и стена дышит. Изображения, которые сделаем, будут долговечными.

Много раз замечал, что иконы со временем преображаются, словно не ты их писал. Образы становятся более одухотворенными. Это уже намоленность.

— Смогут ли армавирцы наблюдать за работой художников, или на какой-то период собор будет закрыт для посещений?

— В зиму здесь будет сыро и грязно во время росписи, поэтому принято решение делать первыми приделы и притворы. К лету подойдем к центральной части, чтобы храм продолжал принимать верующих. Причем работать мастера будут и ночью. Это необходимо, чтобы не мешать богослужению. Объем работ в центральной части, для которых нужна вентиляция, большой. А летом можно открыть окна и двери.

— При создании эскизов, компоновке сюжетных сцен с какими сложностями столкнетесь?

— У Свято-Никольского храма сложная архитектура. Решение свода требует, чтобы роспись зазвучала обилием красок, была торжественна и являлась образцом современной иконописи. Свод большой, поздний, перекликается с Византией.

Сначала сделаю эскиз, потом начнем компоновку — расположение сюжетов на стенах. На алтаре и своде изображают сюжеты из жизни Христа.

Согласно канону, там появятся архангелы, херувимы, пророки. А вот ниже по стенам, если даст благословение архиерей, можем изобразить сцены из жития Святителя Николая.

На западной стене появятся сцены Страшного суда. По канону в этой части росписи будут змей, праведники и грешники.

— Какой основной посыл вы закладываете в роспись храма в Армавире?

— Мне бы хотелось, чтобы человек вошел в собор, и ему там было хорошо. Храм словно якорь, в нем верующий может постоять, как в гавани, и понять, что он пришел сюда за миром, любовью, созиданием. Убежден и говорил об этом батюшкам, что для этого прихожанам нужен канонический образ. Пусть это будет всего одна икона, но
правильная.

Фото Александра Ковязина / АС